Я встретился с Егором холодным вечером на Чистых Прудах. Его мастерская находилась в ветхом доме на одной из малолюдных улиц Москвы. Создавалось впечатление, что именно там Ридли Скотт снимал сцены «Бегущего по лезвию». Разрисованные стены подъезда, странные инсталляции и недоброжелательность места лишь подтверждали мои догадки.
Поднявшись на нужный этаж, я переступил порог и очутился в просторном помещении с высоким потолком и большими окнами. Комната больше напоминала кунсткамеру, нежели мастерскую. На стенах висели картины, рога и скелеты, старые иконы, а на полках хранились книги, артефакты и статуэтки. Внутри царила странная атмосфера. Ничего подобного я раньше не видел. Гнетущая музыка и своеобразное освещение усиливали эффект безысходности. У меня засосало под ложечкой. Наступил приступ паники. Казалось, это западня. Деваться было некуда…
Каждый раз, сталкиваясь с чем-то неизведанным, люди испытывают смешанные чувства страха и любопытства. Именно эти чувства овладели мною тем вечером. Во время трехчасового разговора с Егором я и не заметил, как исчез страх, а любопытство… его было не унять.
Внутри меня проснулся странник, ступающий в Terra Incognita, ученик, жаждущий знаний. Я обнаружил, что мужчина с жиденькой бородкой и татуировками — знаток своего дела, который не останавливается на достигнутом.
Мы беседовали о живописи и комиксах, кинематографе и музыке, путешествиях и работе.
Мне стало интересно, как человек, далекий от искусства, без образования, но имеющий вкус и озарение, начинает творить.
Чтобы разгадать ребус, я решил поэтапно восстанавливать хронику событий, и выяснил, что творческий путь артиста неосознанно начался в детстве.
Дело в том, что отец Егора всю жизнь занимался антиквариатом, в частности древнерусскими иконами. Будучи мальчишкой, герой нашей статьи вдоволь насмотрелся на казавшийся ему странным христианский символизм. Уже тогда византийское искусство, иконография, сакральные надписи и религиозные знаки запали в душу Егора.
Зерно упало на благодатную почву. Требовалось время, чтобы оно проросло и дало первые плоды. Такой момент наступил в сознательном возрасте. Егор, увлекшись букинистикой, начал коллекционировать книги с гравюрами и жадно вычитывать в журналах статьи об этом виде графического искусства. Чаще всего Егор находил печатные издания на блошиных рынках Москвы и Петербурга, Финляндии, Германии и Франции.
Его сознание поразили гравюры Гюстава Доре, а сердце покорили работы Луки Лейденского. Нашлось место на книжных полках и для мастеров современности — Дэна Хиллера и Яна Шванкмайера.
До этого Егор не мог даже представить, что кто-то способен так рисовать.
Вдохновившись картинами вышеназванных граверов, наш герой начал свой творческий путь. Егор печатал картинки на футболках, а затем понял, что пора переносить рисунки на бумагу больших форматов.
Параллельно с этим, начинающий художник стал усложнять простые картинки с типовым набором символов. Вместо костей, кинжалов и черепов на бумаге начали появляться картины с полноценным сюжетом.
Егор признался, что такого рода трансформация захлестнула его с головой и перевернула реальность.
Раньше он делал картину за пару часов. Теперь его работы готовятся месяцами, а то и годами. Восстанавливая изображение, Егор реставрирует деталь за деталью, и не отвлекается на еду или сон.
Его картины преподносятся в ритуальной форме в соответствии с универсальным принципом, который можно условно назвать «не только.., но и…».
Этот риторический прием используется в гадательных системах, таких как китайская Книга Перемен или карты Таро, и предполагает следующее: «Эта истина тебе прекрасно известна, но у нее есть оборотная сторона, о которой ты вряд ли догадываешься».
Полотна Егора Гаранина демонстрируют, что старые привычки не только тянут нас назад, но и могут разрушить, если от них не избавиться. Либо они показывают, что преодоление трудностей — путь к победе.
Время от времени задаю себе вопрос: «Кому это нужно?» А люди всё приходят и приходят. Они покупают мои картины, предлагают организовать выставки. В такие моменты я понимаю, что не зря занимаюсь творчеством. Если после нас, художников, останется востребованность, значит наше дело не напрасно.
Художника зачаровывает легенда о The Beatles, которые “просверлили родничок” для связи с космосом. Именно эта история вдохновляет артиста на шизофренические аллюзии. Во время беседы Егор сказал: «Иногда мне кажется, что я, как и Битлы, “просверлил себе голову”, и нахожусь в полной взаимосвязи с картинами».
Творческий путь Егора похож на внутренние диалоги. Создавая гравюры, художник ищет ответы на свои вопросы. Он не делает копий и не выпускает тиражи. Разумеется, ему приятно, когда люди хвалят или покупают его картины. И тем не менее, — всё это — занятие для души. Вот поэтому Егор и рисует, приговаривая: «Вам это не надо».
Статья опубликована в Trinity White issue
